Эпицентр - Страница 19

— И что с того? — снова спросил Кратов. — Наверняка донимали своей заботой кого-нибудь еще. А избыток внимания вреден даже детям и кошкам — у них капризы начинаются. Разве удивительно, что Энграф у вас научился капризничать? «О вас помнят, о вас заботятся!» — передразнил он. — Океаны любви, сплошной розовый сироп. Тошнит!

Не замеченный орбитальными станциями слежения, биотехн вынырнул из экзометрии на самом подходе к верхним слоям земной атмосферы. Игнорируя все законы небесной механики, попирая все аэродинамические правила, он сразу, вертикально, будто камнем ко дну, пошел на снижение. «Никогда такого не видел, — ворчал Чудо-Юдо. — Вселезнакомос… вязкое… пахучее…» Он пробил плотные пегие облака и теперь аккуратно опускался на дневную сторону планеты, чуть покачиваясь в восходящих потоках.

— Хочу напомнить вам, госпожа Скайдре, — сказал Кратов. — Как и полагается, по прибытии на Землю вы обязаны представить своему руководству полный и объективный отчет о состоянии дел на Сфазисе. Надеюсь, вы ни о чем не умолчите.

— Я тоже, — вздохнула Руточка. — Надеюсь…

Чудо-юдо-Рыба-Кит спланировал в густой ковыль, посреди бесконечной дикой степи, в ложбину между двумя давно обрушившимися курганами. Он продолжал бухтеть и жаловаться, но Кратов уже не слушал его. Он выскочил наружу и, стоя по пояс в сырой траве, жадно впитывал ее усталый шелест, далекие крики всполошенных птиц, раскаты удалявшегося грома. Только что здесь прокатилась гроза, и еще накрапывал мелкий дождик.

— Пяти дней не прошло, — сказал Кратов. — А успел соскучиться!

Он помог Руточке покинуть кабину, и теперь они стояли рядом, держась за руки, которые забыли расцепить. Мокрые и немного встревоженные оттого, что и им передалась грозовая тревога самой степи.

— Где это мы плюхнулись? — спросила Руточка.

— Честное слово, не знаю. С воздуха я видел автостраду неподалеку. Если хотите, я вас провожу.

— Не хочу. Здесь я сама. Выберусь на дорогу и вызову какой-нибудь транспорт. — Она помолчала. — Костик, а где же ваша семья? Я имею в виду настоящая семья? А?

Кратов не ответил.

Руточка пошла вперед, раздвигая ковыль руками, оступаясь на невидимых бугорках. Временами она оборачивалась, и в ее взгляде Кратову мерещилась огромная неуверенность. Тогда он шутливо грозил ей пальцем.

Потом он вернулся в кабину и долго сидел у открытого люка, молча улыбаясь собственным мыслям.

— Мальчик, — наконец пробормотал он. — Сопляк. Тоже… выбрал время…

Он закрыл глаза, и память услужливо вернула ему все накопившиеся за неполные сутки воспоминания. Вот Руточка тайком хихикает над его суетливым усердием в освоении премудростей сфазианского быта. Вот она тигрицей атакует разнеженного Энграфа. Вот она безучастно бредет по тропинке среди земных вишен и яблонь под чужим бессолнечным небом…

«Послушай, звездоход, — подумал он. — Когда же ты окончательно повзрослеешь? Уж как тебя жизнь ни мотала, ни била об острые углы… Пора бы тебе на четвертом десятке отучиться влюбляться во всех без исключения красивых женщин Галактики. И вообще, биографию Галактического Консула, — здесь он сардонически усмехнулся, — подобает открыть каким-нибудь настоящим делом!»

Мановением руки Кратов закрыл люк.

— Чудушко, — величественно приказал он. — Домой, Китяра.

Когда биотехн, ворча на атмосферное электричество, что донимало его щекоткой, всплывал над степью к зашторенному низкими тучами небу, Кратову помстилось, будто на обочине автострады одиноко застыла женская фигура.

Он стиснул зубы, отвел взгляд от экрана и не смотрел на него всю дорогу.

10

Сначала в облаке густого тумана возникла огромная продолговатая тень. Случившийся неподалеку Саул Эк-тор готов был поклясться, что она свалилась с неба. Потом от нее отделилась призрачная фигура размерами поменьше и двинулась в его сторону. Фигуру мотало из стороны в сторону, а временами даже складывало пополам. Когда клубы тумана расступились, перед Экто-ром явился здоровенный человекообразный детина в потертых джинсах и черном свитере. Иными словами, без намека на скафандр или другое защитное облачение. По искаженному страдальческой гримасой лицу пришельца текли слезы, а из глотки доносился сдавленный хрип.

Первым побуждением Эктора было бежать со всех ног на станцию за подмогой. Вторым — завопить от ужаса. И уж только потом он догадался, что перед ним вовсе не мифический горный большерук, которым так любят стращать своих детей обитатели этих мест. Горные большеруки не носят джинсы. Они вообще не знают одежды. К тому же, с головы до ног они покрыты густой шерстью. Так говорят аборигены… А пришелец имел короткую прическу, что казался лысым.

Поэтому Саул Эктор совладал с эмоциями, сорвал с бедра запасную маску и ткнул незнакомцу в залитую слезами физиономию.

— Спа… сибо… — задушенно просипел тот на вполне понятном языке.

— Вы кто? — спросил Эктор потрясение.

— Кратов… Константин Кратов… я прибыл из Парадиза…

— Парадиз? Где это?

— Неважно… — Кратов закашлялся, — Если можно, проводите меня в теплое и сухое место… где можно дышать.

— Разумеется, — сказал Эктор. — Но это не курортный мирок. Это зона контакта Пирош-Ас. Вы, господин Кратов, находитесь на территории ксенологической миссии.

— Я знаю, — пропыхтел тот сквозь маску. — Мне сюда и надо. Я хотел повидать доктора Артура Клермонта.

— Вы договаривались о встрече? — осведомился Эктор с горькой иронией. — Я бы и сам хотел того же…